Корова, лошадь и собака заспорили между собою, кого из них хозяин больше любит.
Конечно, меня, - говорит лошадь. - Я ему соху и борону таскаю, дрова из лесу вожу; сам он на мне в город ездит: пропал бы без меня совсем.
Нет, хозяин любит больше меня, - говорит корова. - Я всю его семью молоком кормлю.
- Нет, меня, - ворчит собака, - я его добро стерегу.
Подслушал хозяин этот спор и говорит:
Перестаньте спорить по-пустому: все вы мне нужны, и каждый из вас хорош на своем месте.
Лошадка
Конь храпит, ушами прядёт, глазами поводит, удила грызёт, шею, словно лебедь, гнёт, копытом землю роет. Грива на шее волной, сзади хвост трубой, меж ушей — чёлка, на ногах — щётка; шерсть серебром отливает. Во рту удила, на спине седло, стремена золотые, подковки стальные.
Садись и пошёл! За тридевять земель, в тридесятое царство!
Конь бежит, земля дрожит, изо рта пена, из ноздрей пар валит.
Козёл
Идёт козёл мохнатый, идёт бородатый, рожищами помахивает, бородищей потряхивает, копытками постукивает; идёт, блеет, коз и козляток зовёт. А козочки с козлятками в сад ушли, травку щиплют, кору гложут, молодые прищепы портят, молочко деткам копят; а козлятки, малые ребятки, молочка насосались, на забор взобрались, рожками передрались.
Погодите, ужо придёт бородатый хозяин — всем вам порядок даст!
Петушок с семьёй
Ходит по двору петушок: на голове — красный гребешок, под носом — красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом, на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
— Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пёстренькие-рябенькие! Чёрненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зёрнышко припас!
Курочки с цыплятами собрались, разкудахталися; зёрнышком не поделились — передралися.
Петя-петушок беспорядков не любит — сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зёрнышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во всё горло заорал:
— «Ку-ка-ре-ку!»
Хавронья
Грязна наша хавроньюшка, грязна и обжорлива; все жрет, все мнет, об углы чешется, лужу найдет - как в перину прет, хрюкает, нежится.
Рыло у хавроньюшки не нарядное: в землю носом упирается, рот до ушей; а уши, словно тряпки, болтаются; на каждой ноге по четыре копыта, а ходит - спотыкается. Хвост у хавроньюшки винтом, хребет - горбом; на хребте щетина торчит. Жрет она за троих, толстеет за пятерых; зато ее хозяюшки холят, кормят, помоями поят; а вломится в огород - поленом прогонят.
Бишка
— А ну-ка, Бишка, прочти, что в книжке написано!
Понюхала собачка книжку, да и прочь пошла.
— Не моё, - говорит, — дело книги читать; я дом стерегу, по ночам не сплю, лаю, воров да волков пугаю, на охоту хожу, зайку слежу, уточек ищу, поноску тащу — будет с меня и этого».
Васька
Котичек-коток — серенький лобок. Ласков Вася, да хитёр; лапки бархатные, коготок остёр. У Васютки — ушки чутки, усы длинные, шубка шёлковая.
Ласкается кот, выгибается, хвостиком виляет, глазки закрывает, песенку поёт, а попалась мышка - не прогневайся! Глазки-то большие, лапки, что стальные, зубки-то кривые, когти выпускные!
Мышки
Собрались мышки у своей норки, старые и малые. Глазки у них черненькие, лапки у них маленькие, остренькие зубки, серенькие шубки, ушки кверху торчат, хвостища по земле волочатся.
Собрались мышки, подпольные воровки, думушку думают, совет держат: «Как бы нам, мышкам, сухарь в норку протащить?» Ох, берегитесь мышки! Ваш приятель, Вася, недалеко. Он вас очень любит, лапкой приголубит; хвостик вам помнет, шубочки вам порвет.
Рассказы Константина Дмитриевича Ушинского очень душевны. Он писал о том, что видел вокруг, будучи еще босоногим мальчишкой - о животных, о природе, о деревенской жизни. Рассказы о животных полны тепла и доброты, они призывают относиться к братьям нашим меньшим с заботой и уважением. Один "Бишка" чего стоит: в трех предложениях Ушинский выразил всю важную собачью сущность. Животные в его рассказах раскрываются, как люди, становясь в один ряд с нами, у каждого свой характер, да еще какой! Давайте познакомимся поближе с этими животными, и почитаем рассказы. Для чтения оффлайн вы можете скачать pdf файл с рассказами Ушинского о животных внизу страницы. Все рассказы с картинками!
К.Д.Ушинский
Рассказы о животных
Бишка (рассказ)
А ну-ка, Бишка, прочти, что в книжке написано!
Понюхала собачка книжку, да и прочь пошла.
Бодливая корова (рассказ)
Была у нас корова, да такая характерная, бодливая, что беда! Может быть, потому и молока у неё было мало.
Помучились с ней и мать, и сёстры. Бывало, прогонят в стадо, а она или домой в полдень придёт, или в житах очутится, - иди выручай!
Особенно, когда бывал у нее телёнок - удержу нет! Раз даже весь хлев рогами разворотила, к телёнку билась, а рога-то у неё были длинные да прямые. Уж не раз собирался отец ей рога отпилить, да как-то всё откладывал, будто что предчувствовал.
А какая была увёртливая да прыткая! Как поднимет хвост, опустит голову, да махнет, - так и на лошади не догонишь.
Вот раз летом прибежала она от пастуха, еще задолго до вечера: было у ней дома теля. Подоила мать корову, выпустила теля и говорит сестре - девочке эдак лет двенадцати:
Погони, Феня, их к речке, пусть на бережку пасутся, да смотри, чтоб в жито не затесались. До ночи ещё далеко, что им без толку стоять.
Взяла Феня хворостину, погнала и теля, и корову; пригнала на бережок, пустила пастись, а сама под вербой села и стала венок плести из васильков, что по дороге во ржи нарвала; плетёт и песенку поёт.
Слышит Феня, что-то в лозняке зашуршало, а речка-то с обоих берегов густым лозняком обросла.
Глядит Феня что-то серое сквозь густой лозняк продирается, и покажись глупой девочке, что это наша собака Серко. Известно, волк на собаку совсем похож, только шея неповоротливая, хвост палкой, морда понурая, и глаза блестят; но Феня волка никогда вблизи не видала.
Стала уже Феня собаку манить:
Серко, Серко! - как смотрит - телёнок, а за ним корова несутся прямо на неё как бешеные. Феня вскочила, прижалась к вербе, не знает, что делать; телёнок к ней, а корова их обоих задом к дереву прижала, голову наклонила, ревёт, передними копытами землю роет, рога-то прямо волку наставила.
Феня перепугалась, обхватила дерево обеими руками, кричать хочет - голосу нет. А волк прямо на корову кинулся, да и отскочил - с первого раза, видно, задела его рогом. Видит волк, что нахрапом ничего не возьмешь, и стал он кидаться то с той, то с другой стороны, чтобы как-нибудь сбоку в корову вцепиться, или теля отхватить, - только куда не кинется, везде рога ему навстречу.
Феня все ещё не догадывается, в чём дело, хотела бежать, да корова не пускает, так и жмёт к дереву.
Стала тут девочка кричать, на помощь звать… Наш казак пахал тут на взгорке, услышал, что и корова-то ревёт, и девочка кричит, кинул соху и прибежал на крик.
Видит казак, что делается, да не смеет с голыми руками на волка сунуться - такой он был большой да остервенелый; стал казак сына кликать, что пахал тут же на поле.
Как завидел волк, что люди бегут, - унялся, огрызнулся ещё раз, два, завыл да и в лозняк.
Феню казаки едва домой довели - так перепугалась девочка.
Порадовался тогда отец, что не отпилил корове рогов.
В лесу летом (рассказ)
Нет в лесу того раздолья, как на поле; но хорошо в нём в жаркий полдень. И чего только не насмотришься в лесу! Высокие, красноватые сосны развесили свои иглистые вершины, а зелёные ёлочки выгибают свои колючие ветви. Красуется белая, кудреватая берёзка с душистыми листочками; дрожит серая осина; а коренастый дуб раскинул шатром свои вырезные листья. Из травы глядит беленький глазок земляники, а рядом уже краснеет душистая ягодка.
Белые серёжки ландыша качаются между длинными, гладкими листьями. Где-то рубит крепконосый дятел; кричит жалобно жёлтая иволга; отсчитывает года бездомная кукушка. Серый зайчик шмыгнул в кусты; высоко между ветвями мелькнула пушистым хвостом цепкая белка.
Далеко в чаще что-то трещит и ломится: уж не гнёт ли дуги косолапый мишка?
Васька (рассказ)
Котичек-коток - серенький лобок. Ласков Вася, да хитёр; лапки бархатные, коготок остёр. У Васютки - ушки чутки, усы длинные, шубка шёлковая.
Ласкается кот, выгибается, хвостиком виляет, глазки закрывает, песенку поёт, а попалась мышка – не прогневайся! Глазки-то большие, лапки, что стальные, зубки-то кривые, когти выпускные!
Ворон и сорока (рассказ)
Пёстрая сорока прыгала по веткам дерева и без умолку болтала, а ворон сидел молча.
Что же ты молчишь, куманёк, или ты не веришь тому, что я тебе рассказываю? - спросила, наконец, сорока.
Плохо верю, кумушка, - отвечал ворон, - кто так много болтает, как ты, тот, наверно, много врёт!
Гадюка (рассказ)
Вокруг нашего хутора, по оврагам и мокрым местам, водилось немало змей.
Я не говорю об ужах: к безвредному ужу у нас так привыкли, что и змеёй-то его не зовут. У него есть во рту небольшие острые зубы, он ловит мышей и даже птичек и, пожалуй, может прокусить кожу; но нет яду в этих зубах, и, укушение ужа совершенно безвредно.
Ужей у нас было множество; особенно в кучах соломы, что лежала около гумна: как пригреет солнышко, так они и выползут оттуда; шипят, когда подойдёшь, язык или жало показывают, но ведь не жалом змеи кусают. Даже в кухне под полом водились ужи, и как станут, бывало, дети, сидя на полу, молоко хлебать, так уж и выползает и к чашке голову тянет, а дети его ложкой по лбу.
Но водились у нас и не одни ужи: водилась и ядовитая змея, чёрная, большая, без тех жёлтых полосок, что видны у ужа около головы. Такую змею зовут у нас гадюкой. Гадюка нередко кусала скот, и если не успеют, бывало, позвать с села старого деда Охрима, который знал какое-то лекарство против укушения ядовитых змей, то скотина непременно падёт – раздует её, бедную, как гору.
Один мальчик у нас так и умер от гадюки. Укусила она его около самого плеча, и, прежде чем пришёл Охрим, опухоль перешла с руки на шею и грудь:дитя стало бредить, метаться и через два дня померло. Я в детстве много наслушался про гадюк и боялся их страшно, как будто чувствовал, что мне придётся встретиться с опасной гадиной.
Косили у нас за садом, в сухой балке, где весной всякий год бежит ручей, а летом только сыровато и растёт высокая густая трава. Всякая косовица была для меня праздником, особенно как сгребут сено в копны. Тут, бывало, и станешь бегать по сенокосу и со всего размаху кидаться в копны и барахтаться в душистом сене, пока не прогонят бабы, чтобы не разбивал копён.
Вот так-то и в этот раз бегал я и кувыркался: баб не было, косари пошли далеко, и только наша чёрная большая собака Бровко лежала на копне и грызла кость.
Кувыркнулся я в одну копну, повернулся в ней раза два и вдруг вскочил с ужасом. Что-то холодное и скользкое махнуло меня по руке. Мысль о гадюке мелькнула в голове моей - и что же? Огромная гадюка, которую я обеспокоил, вылезла из сена и, подымаясь на хвост, готова была на меня кинуться.
Вместо того чтобы бежать, я стою как окаменелый, будто гадина зачаровала меня своими безвековыми, неморгающими глазами. Ещё бы минута - и я погиб; но Бровко, как стрела, слетел с копны, кинулся на змею, и завязалась между ними смертельная борьба.
Собака рвала змею зубами, топтала лапами; змея кусала собаку и в морду, и в грудь, и в живот. Но через минуту только клочки гадюки лежали на земле, а Бровко кинулся бежать и исчез.
Но страннее всего, что Бровко с этого дня пропал и скитался неизвестно где.
Только через две недели воротился он домой: худой, тощий, но здоровый. Отец говорил мне, что собаки знают траву, которой они лечатся от укуса гадюки.
Гуси (рассказ)
Вася увидел вереницу диких гусей, которые неслись высоко в воздухе.
Вася. Могут ли так же летать наши домашние утки?
Отец. Нет.
Вася. Кто же кормит диких гусей?
Отец. Они сами отыскивают себе пищу.
Вася. А зимою?
Отец. Как только наступает зима, дикие гуси улетают от нас в теплые страны, а весною возвращаются снова.
Вася. Но почему же домашние гуси не могут летать так же хорошо и почему не улетают они от нас на зиму в теплые страны?
Отец. Потому, что домашние животные потеряли уже отчасти прежнюю ловкость и силу и чувства у них не так тонки, как у диких.
Вася. Но почему это случилось с ними?
Отец. Потому, что люди об них заботятся и отучили их пользоваться их собственными силами. Из этого ты видишь, что и люди должны стараться делать сами для себя все, что только могут. Те дети, которые полагаются на услуги других и не приучаются сами делать для себя все, что только могут, никогда не будут сильными, умными и ловкими людьми.
Вася. Нет, теперь я буду стараться сам все для себя делать, а не то, пожалуй, и со мной может сделаться то же, что с домашними гусями, которые разучились летать.
Гусь и журавль (рассказ)
Плавает гусь по пруду и громко разговаривает сам с собою:
Какая я, право, удивительная птица! И хожу-то я по земле, и плаваю-то по воде, и летаю по воздуху: нет другой такой птицы на свете! Я всем птицам царь!
Подслушал гуся журавль и говорит ему:
Глупая ты птица, гусь! Ну, можешь ли ты плавать, как щука, бегать, как олень, или летать, как орёл? Лучше знать что-нибудь одно, да хорошо, чем все, да плохо.
Два козлика (рассказ)
Два упрямые козлика встретились однажды на узком бревне, переброшенном через ручей. Обоим разом перейти ручей было невозможно; приходилось которому-нибудь воротиться назад, дать другому дорогу и обождать.
– Уступи мне дорогу, – сказал один.
– Вот ещё! Поди-ка ты, какой важный барин, – отвечал другой, – пяться назад, я первый взошёл на мост.
– Нет, брат, я гораздо постарше тебя годами, и мне уступить молокососу! Ни за что!
Тут оба, долго не думавши, столкнулись крепкими лбами, сцепились рогами и, упираясь тоненькими ножками в колоду, стали драться. Но колода была мокра: оба упрямца поскользнулись и полетели прямо в воду.
Дятел (рассказ)
Тук-тук-тук! В глухом лесу на сосне чёрный дятел плотничает. Лапками цепляется, хвостиком упирается, носом постукивает, - мурашей да козявок из-за коры выпугивает.
Кругом ствола обежит, никого не проглядит.
Испугалися мураши:
Эти-де порядки не хороши! Со страху корячутся, за корою прячутся - не хотят вон идти.
Тук-тук-тук! Чёрный дятел стучит носом, кору долбит, длинный язык в дыры запускает, мурашей, словно рыбку, таскает.
Играющие собаки (рассказ)
Володя стоял у окна и смотрел на улицу, где грелась на солнышке большая собака, Полкан.
К Полкану подбежал маленький Мопс и стал на него кидаться и лаять; хватал его зубами за огромные лапы, за морду и, казалось, очень надоедал большой и угрюмой собаке.
Погоди-ка, вот она тебе задаст! - сказал Володя. - Проучит она тебя.
Но Мопс не переставал играть, а Полкан смотрел на него очень благосклонно.
Видишь ли, - сказал Володе отец, - Полкан добрее тебя. Когда с тобою начнут играть твои маленькие братья и сёстры, то непременно дело кончится тем, что ты их приколотишь. Полкан же знает, что большому и сильному стыдно обижать маленьких и слабых.
Козел (рассказ)
Идёт козёл мохнатый, идёт бородатый, рожищами помахивает, бородищей потряхивает, копытками постукивает; идёт, блеет, коз и козляток зовёт. А козочки с козлятками в сад ушли, травку щиплют, кору гложут, молодые прищепы портят, молочко деткам копят; а козлятки, малые ребятки, молочка насосались, на забор взобрались, рожками передрались.
Погодите, ужо придёт бородатый хозяин - всем вам порядок даст!
Коровка (сказка)
Некрасива корова, да молочко дает. Лоб у нее широк, уши в сторону; во рту зубов недочет, зато рожища большие; хребет - острием, хвост - помелом, бока оттопырились, копыта двойные.
Она травушку рвет, жвачку жует, пойло пьет, мычит и ревет, хозяйку зовет: «Выходи, хозяюшка; выноси подойничек, чистый утиральничек! Я деточкам молочка принесла, густых сливочек».
Кукушечка (рассказ)
Серая кукушка – бездомная ленивица: гнездо не вьёт, в чужие гнёзда яички кладёт, своих кукушат на выкорм отдаёт, да ещё и подсмеивается, перед муженьком хвалится: «Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Погляди-ка, муженёк, как я овсянке на радость яичко снесла».
А хвостатый муженёк, на берёзе сидючи, хвост развернул, крылья опустил, шею вытянул, из стороны в сторону покачивается, года высчитывает, глупых людей обсчитывает.
Ласточка (рассказ)
Ласточка-касаточка покою не знала, день-деньской летала, соломку таскала, глинкой лепила, гнёздышко вила.
Свила себе гнёздышко: яички носила. Нанесла яичек: с яичек не сходит, деток поджидает.
Высидела детушек: детки пищат, кушать хотят.
Ласточка-касаточка день-деньской летает, покою не знает: ловит мошек, кормит крошек.
Придёт пора неминучая, детки оперятся, все врозь разлетятся, за синие моря, за тёмные леса, за высокие горы.
Ласточка-касаточка не знает покою: день-деньской всё рыщет – малых деток ищет.
Лошадка (рассказ)
Конь храпит, ушами прядёт, глазами поводит, удила грызёт, шею, словно лебедь, гнёт, копытом землю роет. Грива на шее волной, сзади хвост трубой, меж ушей - чёлка, на ногах - щётка; шерсть серебром отливает. Во рту удила, на спине седло, стремена золотые, подковки стальные.
Садись и пошёл! За тридевять земель, в тридесятое царство!
Конь бежит, земля дрожит, изо рта пена, из ноздрей пар валит.
Медведь и бревно (рассказ)
Идёт медведь по лесу и разнюхивает: нельзя ли чем съестным поживиться? Чует - мёд! Поднял Мишка морду кверху и видит на сосне улей, под ульем гладкое бревно на верёвке висит, но Мише до бревна дела нет. Полез медведь на сосну, долез до бревна, нельзя лезть выше - бревно мешает.
Миша оттолкнул бревно лапой; бревно легонько откачнулось назад - и стук медведя по башке. Миша оттолкнул бревно покрепче - бревно ударило Мишу посильнее. Рассердился Миша и хватил бревно изо всей силы; бревно откачнулось сажени на две назад - и так хватило Мишу, что чуть он с дерева не свалился. Рассвирепел медведь, забыл и про мёд, хочется ему бревно доканать: ну его валять, что есть силы, и без сдачи ни разу не остался. Дрался Миша с бревном до тех пор, пока весь избитый не свалился с дерева; под деревом-то были колышки натыканы - и поплатился медведь за безумный гнев своей тёплой шкурой.
Не ладно скроен, да крепко сшит (Заяц и ёж) (сказка)
Беленький, гладенький зайчик сказал ежу:
Какое у тебя, братец, некрасивое, колючее платье!
Правда, - отвечал ёж, - но мои колючки спасают меня от зубов собаки и волка; служит ли тебе так же твоя хорошенькая шкурка?
Зайчик вместо ответа только вздохнул.
Орёл (рассказ)
Орёл сизокрылый всем птицам царь. Вьёт он гнёзда на скалах да на старых дубах; летает высоко, видит далёко, на солнце немигаючи смотрит.
Нос у орла серпом, когти крючком; крылья длинные; грудь навыкат – молодецкая.
Орел и кошка (рассказ)
За деревней весело играла кошка со своими котятами. Весеннее солнышко грело, и маленькая семья была очень счастлива. Вдруг, откуда ни возьмись - огромный степной орел: как молния, спустился он с вышины и схватил одного котёнка. Но не успел ещё орел подняться, как мать вцепилась уже в него. Хищник бросил котёнка и схватился со старой кошкой. Закипела битва на смерть.
Могучие крылья, крепкий клюв, сильные лапы с длинными, кривыми когтями давали орлу большое преимущество: он рвал кожу кошки и выклевал ей один глаз. Но кошка не потеряла мужества, крепко вцепилась в орла когтями и перекусила ему правое крыло.
Теперь уже победа стала клониться на сторону кошки; но орёл все еще был очень силён, а кошка уже устала; однако же она собрала свои последние силы, сделала ловкий прыжок и повалила орла на землю. В ту же минуту откусила она ему голову и, забыв свои собственные раны, принялась облизывать своего израненного котёнка.
Петушок с семьей (рассказ)
Ходит по двору петушок: на голове - красный гребешок, под носом - красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом, на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пёстренькие-рябенькие! Чёрненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зёрнышко припас!
Курочки с цыплятами собрались, разкудахталися; зёрнышком не поделились - передралися.
Петя-петушок беспорядков не любит - сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зёрнышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во всё горло заорал:
- «Ку-ка-ре-ку!»
Уточки (рассказ)
Сидит Вася на бережку, смотрит он, как уточки в пруде кувыркаются: широкие носики в воду прячут, жёлтые лапки на солнышке сушат. Приказали Васе уточек стеречь, а они на воду ушли – и старые и малые. Как их теперь домой загнать?
Вот и стал Вася уточек кликать:
Ути-ути-уточки! Прожоры-тараторочки, носики широкие, лапочки перепончатые! Полно вам червячков таскать, травку щипать, тину глотать, зобы набивать - пора вам домой идти!
Уточки Васю послушались, на берег вышли, домой идут, с ноги на ногу переливаются.
Ученый медведь (рассказ)
– Дети! Дети! – кричала няня. – Идите медведя смотреть.
Выбежали дети на крыльцо, а там уже много народу собралось. Нижегородский мужик, с большим колом в руках, держит на цепи медведя, а мальчик приготовился в барабан бить.
– А ну-ка, Миша, – говорит нижегородец, дергая медведя цепью, – встань, подымись, с боку на бок перевались, честным господам поклонись и молодкам покажись.
Заревел медведь, нехотя поднялся на задние лапы, с ноги на ногу переваливается, направо, налево раскланивается.
– А ну-ка, Мишенька, – продолжает нижегородец, – покажи, как малые ребятишки горох воруют: где сухо – на брюхе; а мокренько – на коленочках.
И пополз Мишка: на брюхо припадает, лапой загребает, будто горох дергает.
– А ну-ка, Мишенька, покажи, как бабы на работу идут.
Идет медведь, нейдет; назад оглядывается, лапой за ухом скребет.
Несколько раз медведь показывал досаду, ревел, не хотел вставать; но железное кольцо цепи, продетое в губу, и кол в руках хозяина заставляли бедного зверя повиноваться. Когда медведь переделал все свои штуки, нижегородец сказал:
– А ну-ка, Миша, теперича с ноги на ногу перевались, честным господам поклонись, да не ленись, да пониже поклонись! Потешь господ и за шапку берись: хлеб положат, так съешь, а деньги, так ко мне вернись.
И пошел медведь, с шапкой в передних лапах, обходить зрителей. Дети положили гривенник; но им было жаль бедного Миши: из губы, продетой кольцом, сочилась кровь.
Хавронья (рассказ)
Грязна наша хавроньюшка, грязна и обжорлива; все жрет, все мнет, об углы чешется, лужу найдет – как в перину прет, хрюкает, нежится.
Рыло у хавроньюшки не нарядное: в землю носом упирается, рот до ушей; а уши, словно тряпки, болтаются; на каждой ноге по четыре копыта, а ходит – спотыкается.
Хвост у хавроньюшки винтом, хребет – горбом; на хребте щетина торчит. Жрет она за троих, толстеет за пятерых; зато ее хозяюшки холят, кормят, помоями поят; а вломится в огород – поленом прогонят.
Храбрая собака (рассказ)
Собака, что лаешь?
Волков пугаю.
Собака, что хвост поджала?
Волков боюсь.
Вы можете бесплатно скачать эту книгу детских рассказов о животных К.Ушинского в формате pdf: СКАЧАТЬ >>
Константин Дмитриевич Ушинский (1824 - 1870) - русский педагог, основоположник научной педагогики в России. Он является литературным деятелем, талантливым писателем, автором многих педагогических и литературно-художественных произведений: стихотворений, рассказов, басен, очерков, рецензий, критико-библиографических публикаций. Ушинский сотрудничал во многих журналах, в том числе в «Современнике» - самом прогрессивном журнале того времени.
Отличное знание состояния теории воспитания и практической работы школы, глубокий анализ истории развития взглядов на цели и задачи воспитания, широкая ориентация в достижениях современной ему научной мысли (в различных областях знания) позволили ему создать многочисленные труды, отвечающие самым насущным потребностям русской школы, и выдвинуть ряд научных положений, имеющих непреходящую ценность. Его труды, в особенности его учебные книги «Детский мир» и «Родное слово», пользовались огромной популярностью
Жанр и тематика литературных произведений К.Д. Ушинского многообразны и разнохарактерны. Особо из них выделяются художественные произведения для детей, интересные и содержательные для начинающих читателей. Ясным, простым языком написаны статьи, знакомящие детей с естествознанием, с природой, с бытовыми, жизненными вопросами.
ГУСИ И ЖУРАВЛИ
Гуси и журавли паслись вместе на лугу. Вдали показались охотники. Лёгкие журавли снялись и улетели, а тяжёлые гуси остались и были перебиты.
НЕ ЛАДНО СКРОЕН, ДА КРЕПКО СШИТ
Беленький, гладенький зайчик сказал ежу:
— Какое у тебя, братец, некрасивое, колючее платье!
— Правда, — отвечал ёж, — но мои колючки спасают меня от зубов собаки и волка; служит ли тебе так же твоя хорошенькая шкурка?
Зайчик вместо ответа только вздохнул.
КУКУШЕЧКА
Серая кукушка — бездомная ленивица: гнезда не вьёт, в чужие гнёзда яички кладёт, своих кукушат на выкорм отдаёт, да ещё и подсмеивается, перед муженьком хвалится: — — Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Погляди-ка, муженёк, как я овсянке на радость яичко снесла.
А хвостатый муженёк, на берёзе сидючи, хвост развернул, крылья опустил, шею вытянул, из стороны в сторону покачивается, года высчитывает, глупых людей обсчитывает.
ДЯТЕЛ
Тук-тук-тук! В глухом лесу на сосне чёрный дятел плотничает. Лапками цепляется, хвостиком упирается, носом постукивает, — мурашей да козявок из-за коры выпугивает; кругом ствола обежит, никого не проглядит.
Испугалися мураши: — Эти-де порядки не хороши! Со страху корячутся, за корою прячутся — не хотят вон идти.
— Эти-де порядки не хороши! Со страху корячутся, за корою прячутся — не хотят вон идти.
Тук-тук-тук! Чёрный дятел стучит носом, кору долбит, длинный язык в дыры запускает; мурашей, словно рыбку, таскает.
ЛАСТОЧКА
Ласточка-касаточка покою не знала, день-деньской летала, соломку таскала, глинкой лепила, гнёздышко вила. Свила себе гнёздышко: яички носила. Нанесла яичек: с яичек не сходит, деток поджидает. Высидела детушек: детки пищат, кушать хотят.
Ласточка-касаточка день-деньской летает, покою не знает: ловит мошек, кормит крошек. Придёт пора неминучая, детки оперятся, все врозь разлетятся, за синие моря, за тёмные леса, за высокие горы.
Ласточка-касаточка не знает покою: день-деньской всё рыщет — милых деток ищет.
ОРЁЛ
Орёл сизокрылый всем птицам царь. Вьёт он гнёзда на скалах да на старых дубах; летает высоко, видит далёко, на солнце не мигаючи смотрит. Нос у орла серпом, когти крючком; крылья длинные; грудь навыкат — молодецкая. В облаках орёл носится: добычу сверху высматривает. Налетит он на утку шилохвостую, на гуся краснолапого, на кукушку-обманщицу, — только пёрушки посыплются…
ЛИСА ПАТРИКЕЕВНА
У кумушки-лисы зубушки остры, рыльце тоненькое; ушки на макушке, хвостик на отлёте, шубка тёпленькая.
Хорошо кума принаряжена: шерсть пушистая, золотистая; на груди жилет, а на шее белый галстучек.
Ходит лиса тихохонько, к земле пригибается, будто кланяется; свой пушистый хвост носит бережно; смотрит ласково, улыбается, зубки белые показывает.
Роет норы, умница, глубокие: много входов в них и выходов, кладовые есть, есть и спаленки; мягкой травушкой полы выстланы.
Всем бы лисонька хороша была, хозяюшка… да разбойница лиса, постница: любит курочек, любит уточек, свернёт шею гусю жирному, не помилует и кролика.
ЖАЛОБЫ ЗАЙКИ
Растужился, расплакался серенький зайка, под кустиком сидючи; плачет, приговаривает: — Нет на свете доли хуже моей, серенького зайки! И кто только не точит зубов на меня? Охотники, собаки, волк, лиса и хищная птица; кривоносый ястреб, пучеглазая сова; даже глупая ворона и та таскает своими кривыми лапами моих милых детушек — сереньких зайчат…
Отовсюду грозит мне беда; а защищаться-то нечем: лазить на дерево, как белка, я не могу; рыть нор, как кролик, не умею. Правда, зубки мои исправно грызут капустку и кору гложут, да укусить смелости не хватает…
Бегать я таки мастер и прыгаю недурно; но хорошо, если придётся бежать по ровному полю или на гору, а как под гору —
— то и пойдёшь кувырком через голову: передние ноги не доросли.
Всё бы ещё можно жить на свете, если б не трусость негодная. Заслышишь шорох, — уши подымутся, сердчишко забьётся, невзвидишь света, пырскнешь из куста, — да и угодишь прямо в тенёта или охотнику под ноги… Ох, плохо мне, серенькому зайке! Хитришь, по кустикам прячешься, по закочками слоняешься, следы путаешь; а рано или поздно беды не миновать: и потащит меня кухарка на кухню за длинные уши…
Одно только и есть у меня утешение, что хвостик коротенький: собаке схватить не за что. Будь у меня такой хвостище, как у лисицы, куда бы мне с ним деваться? Тогда бы, кажется, пошёл и утопился.
УЧЕНЫЙ МЕДВЕДЬ
— Дети! Дети! — кричала няня. — Идите медведя смотреть. Выбежали дети на крыльцо, а там уже много народу собралось. Нижегородский мужик, с большим колом в руках, держит на цепи медведя, а мальчик приготовился в барабан бить.
— А ну-ка, Миша, — говорит нижегородец, дёргая медведя цепью, — встань, подымись, с боку на бок перевались, честным господам поклонись и молодкам покажись.
Заревел медведь, нехотя поднялся на задние лапы, с ноги на ногу переваливается, направо, налево раскланивается.
— А ну-ка, Мишенька, — продолжает нижегородец,— покажи, как малые ребятишки горох воруют: где сухо — на брюхе, а мокренько — на коленочках.
И пополз Мишка: на брюхо припадает, лапой загребает, будто горох дёргает.
— А ну-ка, Мишенька, покажи, как бабы на работу идут.
Идёт медведь, нейдёт; назад оглядывается, лапой за ухом скребёт. Несколько раз медведь показывал досаду, ревел, не хотел вставать; но железное кольцо цепи, продетое в губу, и кол в руках хозяина заставляли бедного зверя повиноваться.
Когда медведь переделал все свои штуки, нижегородец сказал:
— А ну-ка, Миша, теперича с ноги на ногу перевались, честным господам поклонись, да не ленись — да пониже поклонись! Потешь господ и за шапку берись: хлеб положат, так съешь, а деньги, так ко мне вернись.
И пошёл медведь, с шапкой в передних лапах, обходить зрителей. Дети положили гривенник; но им было жаль бедного Миши: из губы, продетой кольцом, сочилась кровь…
ОРЕЛ И ВОРОНА
Жила-была на Руси ворона — с няньками, с мамками, с малыми детками, с ближними соседками. Прилетели из дальних стран гуси, лебеди, нанесли яиц; а ворона стала их обижать, стала яички у них таскать.
Случилось сычу мимо лететь, и видит он, что ворона птиц обижает, полетел и сказал орлу: — Батюшка, сизый орёл! Дай нам праведный суд на воровку ворону.
Сизый орёл послал за вороной лёгкого посла, воробья. Воробей полетел, захватил ворону; она было упираться, а он давай её пинками и поволок-таки к орлу.
Вот стал орёл ворону судить:
— Ах ты, воровка ворона, глупая голова! Про тебя говорят, что ты на чужое добро рот разеваешь: у больших птиц яйца таскаешь.
Это всё слепой сыч, старый хрыч, про меня наврал.
— Про тебя сказывают, — говорит орёл, — что выйдет мужик сеять, а ты выскочишь со всем своим содомом — и ну его семена разгребать.
— Напраслина, батюшка, сизый орёл, напраслина!
— Да ещё сказывают: станут бабы снопы класть, а ты со всем своим содомом выскочишь — и ну снопы ворошить.
— Напраслина, батюшка, сизый орёл, напраслина!
Осудил орёл ворону в острог посадить.
ЛИСА И КОЗЕЛ
Бежала лиса, на ворон зазевалась, — попала в колодец. Воды в колодце было немного: утонуть нельзя, да и выскочить тоже. Сидит лиса, горюет.
Идет козёл, умная голова; идёт, бородищей трясёт, рожищами мотает; заглянул, от нечего делать, в колодец, увидел там лису и спрашивает:
— Что ты там, лисонька, поделываешь?
— Отдыхаю, голубчик, — отвечает лиса. — Там наверху жарко, так я сюда забралась. Уж как здесь прохладно да хорошо! Водицы холодненькой — сколько хочешь.
А козлу давно пить хочется.
— Хороша ли вода-то? — спрашивает козёл.
— Отличная! — отвечает лиса. — Чистая, холодная! Прыгай сюда, коли хочешь; здесь обоим нам место будет.
Прыгнул сдуру козёл, чуть лисы не задавил, а она ему:
— Эх, бородатый дурень! И прыгнуть-то не умел — всю обрызгал.
Вскочила лиса козлу на спину, со спины на рога, да и вон из колодца. Чуть было не пропал козёл с голоду в колодце; насилу-то его отыскали и за рога вытащили.
ПЕТУХ ДА СОБАКА
Жил старичок со старушкой, и жили они в большой бедности. Всех животов у них только и было, что петух и собака, да и тех они плохо кормили. Вот собака и говорит петуху:
— Давай, брат Петька, уйдём в лес: здесь нам житьё плохое.
— Уйдём, — говорит петух, — хуже не будет.
Вот и пошли они куда глаза глядят. Пробродили целый день; стало смеркаться — пора на ночлег приставать. Сошли они с дороги в лес и выбрали большое дуплистое дерево. Петух взлетел на сук, собака залезла в дупло и — заснули.
Утром, только что заря стала заниматься, петух и закричал: "Ку-ку-ре-ку!" Услыхала петуха лиса; захотелось ей петушьим мясом полакомиться. Вот она подошла к дереву и стала петуха расхваливать:
— Вот петух так петух! Такой птицы я никогда не видывала: и пёрышки-то какие красивые, и гребень-то какой красный, и голос-то какой звонкий! Слети ко мне, красавчик.
— А за каким делом? — спрашивает петух.
— Пойдём ко мне в гости: у меня сегодня новоселье, и про тебя много горошку припасено.
— Хорошо, — говорит петух, — только мне одному идти никак нельзя: со мной товарищ. "Вот какое счастье привалило! — подумала лиса. — Вместо одного петуха будет два".
— Где же твой товарищ? — спрашивает она петуха. — Я и его в гости позову.
— Там, в дупле ночует, — отвечает петух.
Лиса кинулась в дупло, а собака её за морду — цап!.. Поймала и разорвала лису.
ЧЕТЫРЕ ЖЕЛАНИЯ.
Митя накатался на саночках с ледяной горы и на коньках по замёрзшей
реке, прибежал домой румяный, весёлый и говорит отцу:
— Уж как весело зимой! Я бы хотел, чтобы всё зима была.
— Запиши твоё желание в мою карманную книжку, — сказал отец.
Митя записал.
Пришла весна. Митя вволю набегался за пёстрыми бабочками по зелёному
лугу, нарвал цветов, прибежал к отцу и говорит:
— Что за прелесть эта весна! Я бы желал, чтобы всё весна была.
Отец опять вынул книжку и приказал Мите записать своё желание.
Настало лето. Митя с отцом отправились на сенокос. Весь длинный день
веселился мальчик: ловил рыбу, набрал ягод, кувыркался в душистом сене, а
вечером сказал отцу:
— Вот уж сегодня я повеселился вволю! Я бы желал, чтобы лету конца не
было.
И это желание Мити было записано в ту же книжку.
Наступила осень. В саду собирали плоды — румяные яблоки и жёлтые груши.
Митя был в восторге и говорил отцу:
— Осень лучше всех времён года!
Тогда отец вынул свою записную книжку и показал мальчику, что он то же
самое говорил и о весне, и о зиме, и о лете.
КАК РУБАШКА В ПОЛЕ ВЫРОСЛА
Видела Таня, как отец её горстями разбрасывал по полю маленькие
блестящие зёрна, и спрашивает:
— Что ты, тятя, делаешь?
— А вот сею ленок, дочка; вырастет рубашка тебе и Васютке.
Задумалась Таня: никогда она не видела, чтобы рубашки в поле росли.
Недели через две покрылась полоска зелёной шелковистой травкой и
подумала Таня: "Хорошо, если бы у меня была такая рубашечка".
Раза два мать и сёстры Тани приходили полоску полоть и всякий раз
говорили девочке:
— Славная у тебя рубашечка будет!
Прошло ещё несколько недель: травка на полоске поднялась, и на ней
показались голубые цветочки.
"У братца Васи такие глазки, — подумала Таня, — но рубашечек таких я ни
на ком не видала".
Когда цветочки опали, то на место их показались зелёные головки. Когда
головки забурели и подсохли, мать и сёстры Тани повыдергали весь лён с
корнем, навязали снопиков и поставили их на поле просохнуть.
Когда лён просох, то стали у него головки отрезывать, а потом потопили
в речке безголовые пучки и ещё камнем сверху завалили, чтобы не всплыл.
Печально смотрела Таня, как её рубашечку топят; а сёстры тут ей опять
сказали:
— Славная у тебя, Таня, рубашечка будет.
Недели через две вынули лён из речки, просушили и стали колотить,
сначала доской на гумне, потом трепалом на дворе, так что от бедного льна
летела кострика во все стороны. Вытрепавши, стали лён чесать железным
гребнем, пока не сделался мягким и шелковистым.
— Славная у тебя рубашка будет, — опять сказали Тане сёстры. Но Таня
подумала:
"Где же тут рубашка? Это похоже на волоски Васи, а не на рубашку".
Настали длинные зимние вечера. Сёстры Тани надели лён на гребни и стали
из него нитки прясть.
"Это нитки, — думает Таня, — а где же рубашечка?"
Прошли зима, весна и лето, настала осень. Отец установил в избе кросна,
натянул на них основу и начал ткать. Забегал проворно челнок между нитками,
и тут уж Таня сама увидала, что из ниток выходит холст.
Когда холст был готов, стали его на морозе морозить, по снегу
расстилать, а весной расстилали его по траве, на солнышке, и взбрызгивали
водой. Сделался холст из серого белым, как кипень.
Настала опять зима. Накроила из холста мать рубашек; принялись сёстры
рубашки шить и к рождеству надели на Таню и Васю новые белые как снег
рубашечки.
ПЛУТИШКА КОТ
Жили-были на одном дворе кот, козёл да баран. Жили они дружно: сена клок и тот пополам; а коли вилы в бок, так одному коту Ваське. Он такой вор и разбойник: где что плохо лежит, туда и глядит.
Вот идёт раз котишко-мурлышко, серый лобишко, идёт да таково жалостно плачет. Спрашивают кота козёл да баран:
— Котик-коток, серенький лобок! О чём ты плачешь, на трёх ногах скачешь? Отвечает им Вася:
— Как мне не плакать! Била меня баба, била; уши выдирала, ноги поломала, да ещё и удавку на меня припасала.
— А за что же на тебя такая беда пришла? — спрашивают козёл да баран.
— Эх-эх! За то, что нечаянно сметанку слизал.
— Поделом вору и мука, — говорит козёл, — не воруй сметаны!
А кот опять плачет:
— Била меня баба, била; била — приговаривала: придёт ко мне зять, где сметаны будет взять? Поневоле придётся козла да барана резать. Заревели тут козёл да баран:
— Ах ты, серый ты кот, бестолковый твой лоб! За что ты нас-то сгубил?
Стали они судить да рядить, как бы им беды великой избыть, — и порешили тут же: всем троим бежать. Подстерегли, как хозяйка не затворила ворот, и ушли.
Долго бежали кот, козёл да баран по долам, по горам, по сыпучим пескам; приустали и порешили заночевать на скошенном лугу; а, на том лугу стога, что города, стоят.
Ночь была тёмная, холодная: где огня добыть? А котишка-мурлышка уж достал берёсты, обернул козлу рога и велел ему с бараном лбами стукнуться. Стукнулись козёл с бараном, искры из глаз посыпались: берёсточка так и запылала.
— Ладно, — молвил серый кот, — теперь обогреемся! — да недолго думавши и зажёг целый стог сена.
Не успели они ещё порядком обогреться, как жалует к ним незваный гость — мужичок-серячок, Михайло Потапыч Топтыгин.
— Пустите, — говорит, — братцы, обогреться да отдохнуть; что-то мне неможется.
— Добро пожаловать, мужичок-серячок! — говорит котик. — Откуда идёшь?
— Ходил на пчельник, — говорит медведь, — пчёлок проведать, подрался с мужиками, оттого и хворость прикинулась.
Вот стали они все вместе ночку коротать: козёл да баран у огня, мурлышка на стог влез, а медведь под стог забился. Заснул медведь; козёл да баран дремлют; один мурлыка не спит и всё видит.
И видит он: идут семь волков серых, а один — белый. И прямо к огню.
— Фу-фу! Что за народ такой! — говорит белый волк козлу да барану. — Давай-ка силу пробовать. Заблеяли тут со страху козёл да баран; а котишка, серый лобишка, повёл такую речь:
— Ах ты, белый волк, над волками князь! Не гневи ты нашего старшего: он, помилуй бог, сердит! Как расходится — никому несдобровать. Аль не видишь его бороды: в ней-то и вся сила; бородой он всех зверей побивает, рогами только кожу снимает. Лучше подойдите да честью попросите: хотим-де поиграть с твоим меньшим братцем, что под стогом спит.
Волки на том козлу кланялись; обступили Мишу и ну заигрывать. Вот Миша крепился-крепился, да как хватит на каждую лапу по волку, так и запели они Лазаря. Еле живы выбрались волки из-под стога и, поджав хвосты, — давай бог ноги!
Козёл же да баран, пока медведь с волками расправлялся, подхватили мурлышку на спину и поскорее домой:
— Полно, говорят, без пути таскаться, ещё не такую беду наживём.
А старик и старушка были рады-радёхоньки, что козёл с бараном домой воротились; а котишку-мурлышку ещё за плутни и выдрали.
Педагоги выделили в книгах Ушинского тот художественный материал, знакомство с которым целесообразно начать еще в дошкольную пору. Это касается в первую очередь творчества самого Ушинского как автора небольших рассказов о животных. Животные представлены с характерными повадками и в той жизненной «роли», которая неотделима от их природы.
В небольшом рассказике «Бишка» говорится: «А ну-ка, Бишка, прочти, что в книжке написано!» Понюхала собачка книжку, да и прочь пошла. «Не мое, - говорит, - дело книги читать. Я дом стерегу, по ночам не сплю, лаю, воров да волков пугаю, на охоту хожу, зайку слежу, уточек ищу, поноски тащу - будет с меня и этого». Собака умна, но не настолько, чтобы ей книги читать. Каждому от природы дано свое.
В рассказе «Васька» в столь же простой форме поведано о том, что делает в доме кот. Ушинский ведет речь как настоящий сказочник - в том стиле, который ребенку знаком по песенкам: «Котичек-коток - серенький лобок. Ласков Вася, да хитер, лапки бархатные, ноготок остер». Однако скоро Ушинский оставляет прибауточно-песенный тон и продолжает рассказ с намерением пробудить в ребенке любознательность. Зачем коту большие глаза? Зачем чуткие уши, сильные лапки и острые когти? Ласков кот, а «попалась мышка - не прогневайся» Ушинский Константин Дмитриевич [Текст] // Писатели нашего детства. 100 имен: биобиблиографический словарь в 3 ч. Ч.3. - М.: Либерея, 2000. - С. 202. .
В рассказе «Лиса Патрикеевна» объем преподносимых ребенку реальных сведений о зверях еще больше. Он узнает не только о том, что у лисы «зубушки остры», «рыльце тоненькое», «ушки на макушке», «хвостик на отлете», а шубка теплая, но и то, что лисонька красива - «кума принаряжена: шерсть пушистая, золотистая; на груди жилет, а на шее белый галстучек»; что лиса «ходит тихохонько», пригибаясь к земле, будто кланяется; что «хвост носит бережно»; что роет норы и что в норе много ходов-выходов, что полы в норе выстланы травой; что лиса-разбойница: крадет кур, уточек, гусей, «не помилует и кролика» Константин Дмитриевич Ушинский [Текст] // Арзамасцева, И.Н. Детская литература: учебник для студ. высш. пед. учеб. зав. / И.Н. Арзамасцева, С.А. Николаева. - 3-е изд. перераб. и доп. - М.: Изд. центр Академия, 2005. - С. 280..
Писательский глаз Ушинского зорок, взгляд на мир поэтичен: с ребенком говорит добрый наставник, который не прочь и пошутить. Петух разгреб лапками кучу, созвал «курочек-хохлатушек», цыплят - «малых ребят»: «Я вам зернышко припас!» В семье вышел спор: зернышко не поделили. Петя «беспорядков не любит»: «ту за хохол, того за вихор», сам склевал зернышко, на плетень взлетел, «во все горло заорал «ку-ка-ре-ку!» («Петушок с семьей»). В другом рассказе говорится о растерянности курицы: высиженные ею утята увидали воду и поплыли - заметалась курица. «Еле-еле хозяйка курицу от воды отогнала» («Курица и утята»).
Особая ценность его рассказов о природе, о животных («Жалобы зайки», «Пчелки на разведке» и др.) состоит в том, что природа в них показана как цельный и прекрасный мир, полный тайн.
Настала весна, солнце согнало снег с полей; в пожелтевшей прошлогодней травке проглядывали свежие, ярко-зеленые стебельки; почки на деревьях распускались и выпускали молоденькие листочки. Вот проснулась и пчелка от своего зимнего сна, прочистила глазки мохнатыми лапками, разбудила подруг, и выглянули они в окошечко: ушел ли снег, и лед, и холодный северный ветер?
Такие рассказы Ушинского, как «Играющие собаки», «Два козлика», «Лошадь и осел», по существу, представляют собой басни. Согласно басенной традиции автор завершает их моральными сентенциями. Недаром они вошли в единый раздел «Басни и рассказы в прозе».
Исследователи книг Ушинского для детского чтения отметили большой духовный потенциал, который они несут, и подчеркивают, что знакомиться с ними надо еще в дошкольном возрасте. Это касается в первую очередь тех рассказов К. Ушинского, в которых он изображает животных. Животные представлены с характерной для них поведением и в той жизненной «роли», которая является неотъемлемой их признаком от природы.
В небольшом рассказе «Бишка» рассказывается о собаке, которой предложили прочитать книгу, а собачка понюхала и ответила, что читать книги - это не ее дело, его дело - охранять дом от воров и на охоту ходить. То есть, автор показывает, что каждому от природы дано свое. Этим К. Ушинский подобный Г.С. Сковороды, который также отстаивал принцип естественности и «сродность» в воспитании и обучении.
В рассказе «Васька» в простой форме рассказывается о котика. К Ушинский ведет речь как настоящий сказочник - в том стиле, который детям знаком как песенный: «Котик-коток - серенький лобок. Нежный Вася, и хитренький, лапки бархатные, коготки остренькие» Соловейчик, С.Л. Час ученичества. Жизнь замечательных учителей [Текст] / С.Л. Соловейчик. - М.: Высш. шк., 2002. - С.137..
В рассказе «Лиса Патрикеевна» рассказывается о повадках Лисички-сестрички: она ходит тихо, хвостик носит бережно, когда мастерит себе норку, то в ней ходов делает много, полы в своей избушке травкой выстилающей; но лисица является разбойница, потому что ворует кур, гусей, уток, не обходит и кроликов. Дети узнают не только о том, что лисичка хороша собой, что у нее шубка тепла, что она золотистого цвета, ходит в безрукавке, а на шее носит белый галстук, но и о том, что Лисичка-сестричка наносит ущерб своими плохими поступками.
У К.Д. Ушинского есть рассказ на морально-этические темы. Это те же рассказы о животных, только с дидактическим уклоном. Так в рассказе «Умей подождать» рассказывается о братика-петушка и его сестренку-курочку. Однажды петух побежал в садик и начал клевать зеленую смородину. Курочка ему: «Не ешь, Петрик! Подожди, пока смородина созреет». Не послушался петушок - «наклювався» и заболел. Вылечила сестренка-курочка своего брата-петушка. В следующий раз петушок захотел напиться холодной воды; курочка говорила ему, чтобы подождал, пока вода нагреется. Не послушался петушок - и снова заболел, пил горькие лекарства. На третий раз захотел петушок покататься на коньках по реке, которая была не очень хорошо замерзшей. И тут случилась беда: провалился петушок под лед. Рассказы о неосторожные поступки Ушинский подает в сказочной форме, заставляет задуматься ребят над своими поступками.
Ушинский обрабатывал для детей народные сказки. Он отдавал им предпочтение даже перед хорошо написанным литературным произведением. Он высоко ценил поэтический мир народного творчества, считал сказку лучшим средством для «понимания народной жизни».
В сказке «Мужик и медведь», обработанной Ушинским, хитрый мужик уговорил медведя, что ему лучше брать вершки от репы, а от пшеницы - корешки; «с тех пор у медведя с мужиком и дружба врозь». В другой сказке - «Лиса и Козел» - Лиса, упав в колодец, уверяет Козла, что она здесь просто отдыхает: «Там, наверху, жарко, так я сюда забралась. Уж как здесь прохладно да хорошо! Водицы холодненькой - сколько хочешь». Козел простодушно прыгает в колодец, а Лиса «вскочила Козлу на спину, со спины - на рога, да и вон из колодца». В сказке «Лихо одноглазое» слышны даже отзвуки приключений Одиссея, пришедшие в русский фольклор еще в глубокой древности. Как у Гомера, герой сказки (кузнец) выжигает у Лиха единственный глаз и вместе со стадом баранов выбирается из логова.
На известных фольклорных сюжетах построены такие сказки Ушинского, как «Плутишка-кот», «Сивка-бурка», «Мена», «Вареный топор», «Журавль и Цапля», «Как аукнется, так и откликнется», «Никита Кожемяка», «Змей и Цыган». Мудрый педагог заботливо выбрал те народные сказки, которые понятны и интересны детям, могут их и позабавить, и поучить. Близость к фольклору в сказках Ушинского подкреплена и традиционными зачинами: «Жили-были на одном дворе Кот, Козел да Баран»; «Жили старичок со старушкой, и жили они в большой бедности»; «Было у старика трое сыновей: двое умных, а третий - Иванушка-дурачок...».
Таким образом, сказки К.Д. Ушинского перекликаются с устным народным творчеством, обладая при этом ярко выраженным дидактическим уклоном.
Вышла хозяюшка и манит гусей домой: «Теги-теги-теги! Гуси белые, гуси серые, ступайте домой!»
А гуси шеи длинные вытянули, лапы красные растопырили, крыльями машут, носы раскрывают: «Га-га-га! Мы не хотим домой идти! Нам и здесь хорошо».
Видит хозяйка, что добром от гусей ничего не добьёшься, взяла длинную хворостину и погнала их домой.
Васька
Котичек-коток — серенький лобок. Ласков Вася, да хитёр, лапки бархатные, ноготок остёр. У Васютки уши чутки, усы длинны, шубка шёлковая. Ласкается кот, выгибается, хвостиком виляет, глазки закрывает, песенку поёт, а попалась мышка — не прогневайся! Глазки-то большие, лапки-то стальные, зубки-то кривые, когти выпускные!
Коровка
Некрасива коровка, да молочко даёт. Лоб у неё широк, уши в сторону; во рту зубов недочёт, зато рожища большие; хребет — остриём, хвост — помелом, бока оттопырились, копыта двойные. Она травушку рвёт, жвачку жуёт, пойло пьёт, мычит и ревёт, хозяйку зовёт:
— Выходи, хозяюшка; выноси подойни- чек, чистый утиральничек! Я деточкам молочка принесла, густых сливочек.
Петушок с семьёй
Ходит по двору петушок: на голове красный гребешок, под носом красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом; на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
— Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пёстренькие-рябенькие! Чёрненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зёрнышко припас!
Курочки с цыплятками собрались, рас- кудахталися; зёрнышком не поделились, — передралися.
Петя-петушок беспорядков не любит — сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зёрнышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во всё горло заорал: «Ку-ка-ре-ку!»
Козёл
Идёт козёл мохнатый, идёт бородатый, рожищами помахивает, бородищей потряхивает, копытками постукивает: идёт, блеет, коз и козляток зовёт; а козочки с козлятками в сад ушли, травку щиплют, кору гложут, молодые прищепы портят, молочко деткам копят; а козлятки, малые ребятки, молочка насосались, на забор взобрались, рожками передрались. Погодите, ужо придёт бородатый хозяин, — всем вам порядок даст!
Уточки
Сидит Вася на бережку; смотрит он, как уточки в пруде кувыркаются: широкие носики в воду прячут, жёлтые лапки на солнышке сушат.
Приказали Васе уточек стеречь, а они на воду ушли — и старые и малые: как их теперь домой загнать?
Вот и стал Вася уточек кликать: «Ути-ути-уточки! Прожоры-тараторочки, носики широкие, лапочки перепончатые! Полно вам червячков таскать, травку щипать, тину глотать, зобы набивать, — пора вам домой идти!»
Уточки Васю послушались, на берег вышли, домой идут, с ноги на ногу переваливаются.
Бишка
«А ну-ка, Бишка, прочти, что в книжке написано!»
Понюхала собачка книжку, да и прочь пошла. «Не моё, — говорит, — дело книги читать; я дом стерегу, по ночам не сплю, лаю, воров да волков пугаю, на охоту хожу, зайку слежу, уточек ищу, поноску тащу __ будет с меня и этого».
